вторник, 25 октября 2016 г.

Учение Птиц. Тибетское буддийское повествование о проповеди Учения птицам.

Введение.


Перевод с итальянского на французский: Джанни Дежюр.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.



Сразу читать "Драгоценное Собрание Учения Птиц". Часть 1.


«Драгоценное собрание учения птиц» - таков буквальный перевод тибетского колофона (1). Это — краткое произведение в стихах, автор которого остался неизвестным. В нём рассказывается о мудрой кукушке, которая является никем иным, как бодхисаттвой Авалокитешварой (2), передающим учение Будды пернатым. Вокруг него собираются птицы Индии и Тибета, и, выслушав его, все они излагают в своих песнях, каждая на свой манер, то, что они поняли.

Внимательное и нежное отношение к природе, проявившееся в том изяществе, с которым описаны различные птицы, в их речах, характерах и поведении, свежесть и непосредственность, с которыми принадлежащие народной тибетской мудрости буддийские учения и понятия выражены в песне кукушки и её учеников, очаровывают даже читателя самого далёкого в силу своего образования от образа мыслей Востока и делают этот небольшой текст жемчужиной буддийской литературы.

Поскольку автор совершенно нам неизвестен, мы совсем немного можем сказать о периоде времени, в котором было создано произведение. Эдвард Конзе в предисловии к своему английскому переводу высказывает гипотезу о том, что текст мог быть написан в 17-м или 18-м веке, но, принимая во внимание характерные черты языка и особенности стиля, датировка, даже приблизительная, остаётся рискованным делом.

Литературное направление, к которому принадлежит «Учение птиц», имело назидательную цель и адресовалось простому народу Тибета, не особенно просвещённому и мало искушённому в философских спекуляциях и тонкостях доктрин.

Принятый здесь стиль и язык выражают стремление захватить внимание и воображение читателя или слушателя и в то же время дать повод для размышления, просто и непосредственно передавая истины буддизма. Основополагающие принципы буддийского учения, начиная с правил нравственного поведения и заканчивая наставлениями о природе ума, выражены здесь с живостью и непринуждённостью. Ритм стихов, предназначенных для пения, отмечен кликами птиц, которые большей частью переведены и записаны по-тибетски для того, чтобы наделить их точным смыслом, что добавляет, помимо прочего, развлечение для читателя.

В рамках буддийской литературы этот жанр может быть связан с джатаками, в которых рассказываются истории предшествующих жизней Будды, в том числе и жизней, в которых он рождался животным. Повествование произведения, как это уже показал Эдвард Конзе, вызывает в уме мысль о непосредственной параллели с персидской поэмой 12-го века «Мантик ат-Тайр» («Совещание Птиц»), написанной поэтом-суфием Фарид-уд-дин Аттар'ом, которая описывает путешествие группы птиц под предводительством удода в поисках высшей реальности. Можно также соотнести этот текст с историями животных, содержащимися в «Панчатантре», древнем индийском тексте, посредством басен обучающем мудрому поведению в жизни, и со многими другихми произведениями мировой литературы. Нам кажется неизбежным, например, сравнение с «Фьоретти» («Цветочки») святого Франциска, того святого, о котором Томмазо Кампанелла написал: «Tu buon Francesco i pesci e anche gli uccelli frati appelli» («Ты, благой Франциск, рыб и птиц называешь братьями»). Без сомнения, среди христианских святых он наиболее близок к чувствам и духу буддизма, единственный, кто определённо может перебросить мост между двумя взглядами на природу, христианским и буддийским, столь различными в иных аспектах.

Хотя можно провести многочисленные параллели с другими восточными и западными произведениями, сколько-нибудь различимые более или менее прямые влияния, которые могли бы способствовать рождению «Учения Птиц», едва ли можно допустить. Таким образом, предпочтительнее обратиться к чертам, придающим этому произведению такой неповторимый характер, в определённом смысле отличающийся от других историй назидательного направления, в которых животные являются главными героями. Хотя история кукушки, которая учит птиц, без сомнения, — это  литературный приём, придуманный для того, чтобы сделать доступнее для большинства людей принципы буддийского учения, сама концепция махаянского буддизма, считающего, что все существа наделены природой будды, представлена таким образом, чтобы читатель или слушатель буддийского вероисповедания не воспринимал её только как фантазию, но так, чтобы ему казалось совершенно естественным, что сам Будда или любое другое просветлённое существо может являться в образе кукушки или любого другого животного с целью передачи Учения, имеющего своей целью освобождение от сансары, бесконечной круговерти бытия.

Такое мироощущение коренится глубоко в душе тибетского народа, и в наше время всё ещё часто можно услышать истории о ламах, разговаривающих с животными, или о птицах и других животных, которые учат себе подобных. Вот почему наш текст начинается со стихов сутры «Самантабхадра-чарья-пранидхана-раджа», в которой указывается, что вселенское послание Будды не ограничено только миром людей:

«На языках богов, нагов и якша (3),
На наречиях духов и на языках людей,
На языках всех существ,
На всех наречиях Учение было изложено».

Для верующего буддиста, все существа, блуждающие в бесконечной круговерти перерождений (сансара), по крайней мере, один раз были его родителями, все существа обладают природой будды, просветлены изначально, и, таким образом, способны узнать свою собственную истинную природу, освобождаясь от сети иллюзии, опутывающей их.

Это видение мира, предполагающее крайнее уважение ко всем формам жизни, без всякого сомнения, обладает глубокой актуальностью для общества подобного нашему, которое подвергается риску уничтожить природу и самоуничтожиться именно по причине отсутствия уважения к ценностям иным, чем эти, материальные, из-за экономической выгоды и «развития», оправданность которого никто не хочет поставить под сомнение.

Хотя, как мы сказали, текст иллюстрирует принципы учения, имеющего индийское происхождение, весь его дух, несомненно, тибетский, тибетским является и общество, и те маленькие обыденные сценки, возникающие в сознании во время его чтения.

Образ кукушки, учителя пернатых, является одним из наиболее характерных элементов этого произведения, неоспоримо связанный с корнями тибетской культуры. Эта птица не имеет никакой особенной связи с буддизмом, но она считается владычицей птиц у бонпо, последователей одной из религий добуддийского Тибета.

В одном из бонских священных текстов (4) говорится, что учитель Бона, Шенраб Миво (тиб. gshen rab mi bo) проявился в облике кукушки бирюзового цвета:

«Великий Шенраб, предводитель существ в стране божеств «Пронизанная радостью», пришёл в этот мир, страну людей, для того, чтобы учить. Явившись в облике бирюзовой кукушки, царя пернатого народа, высший учитель живых существ мысленно сошёл в ступе (5) света... Затем, когда добродетельная дама Саринцун отправилась к ступе для того, чтобы обойти вокруг неё в знак благоговения, он проник в её грудь, проявившись в виде тёмно-синего слога ОМ. Девять месяцев и десять дней спустя в «Саду прекрасных цветов» на «Острове ясного света» он родился вблизи зеленеющего дерева в восьмой день первого месяца весны, под созвездием Плеяд, в солнечный день, в первый час дня, когда приподнимается завеса ночи... Вот поэтому также кукушку называют царём птиц».

В народной тибетской традиции кукушка тесно связана с приходом весны и пробуждением природы. Услышать песню кукушки в пору более позднюю считалось нехорошим знаком у жителей восточного Тибета. Если они не слышали её песню в первые дни весны, то специально отправлялись в поля для того, чтобы услышать её.

В индийской поэзии кукушка также является символом весны, возрождения природы, пробуждения любовных страстей. В «Ртусамхаре» («Круг времён года») Калидаса, великий поэт, писавший на санскрите и живший приблизительно в 5-м веке, воспевает «весенний звонкий месяц сладких звуков пчёл и кукушек» и называет кукушку «певцом бога Любви». Мы также читаем в его стихах, посвящённых весне:

«Даже сердца застенчивых и сдержанных высокопоставленных дам смущаются призывом опьянённой кукушки, полным смутных интонаций...»

и ещё:

«Приводя в беспорядок цветущие ветви манго и распостраняя в воздухе песню кукушки, весенний ветер дышит нежно, уж более не рассыпая иней, и очаровывает сердца».

Эта власть над движениями человеческой души, которая признаётся за кукушкой, ассоциация с живительной силой весны и идеей пробуждения в широком смысле, связанная с ней, способствовала тому, что кукушку стали связывать с сакральным измерением, сделав её самим символом пробуждения человеческого духа к состоянию высшего знания. Не случайно один из основополагающих текстов учения Дзогчен, которое считается высочайшей вершиной буддийских учений буддистами старой школы и бонпо, озаглавлен rig pa'i khu byug («Кукушка знания»).

Ореол таинственности и магии, окружающий кукушку, присутствует в различных древних культурах Азии, почерпнувших в общей основе шаманизма множество своих идей и верований. Во многих регионах Италии кукушка также считается магическим существом, одарённым способностью к предсказаниям. Сардинские пастухи обращаются к ней для того, чтобы узнать, сколько лет им остаётся до женитьбы или смерти. После произнесения следующей кантилены они считают количество «куку», пропетых птицей:

«Cuccu cuccu cantadori
Bosu ghi seisi indobinatori
Y scieisi indobinai
Eccantannusu meis' a donai
Po mi morri? (o Po mi cojaj?)

Певец-кукушка,
ты, кто умеет угадывать
и являющаяся прорицательницей,
Сколько лет ты мне дашь
До моей смерти? (или До моей свадьбы?)

Первый перевод на западный язык этого короткого текста появился в 1953 году в «Cahier du Sud» под заголовком «Драгоценное гирлянда закона птиц» («La Precieuse guirlande de la loi des oiseau»), это — работа французского учёного Анриет Мейер (Henriette Meyer). Двумя годами позже Эдвард Конзе представил перевод на английский язык под названием «Закон Будды среди птиц» («The Buddha's Law among the Birds»). Для настоящего перевода я использовал издание, опубликованное Дамчо Санпо в Далузи, Индия, в 1978 г. Это издание воспроизводит собрание рукописей, принадлежащее Библиотеке тибетских Трудов и Архивов в Дхарамсале, в которых рассказываются истории о животных и птицах.

В некоторых отношениях это издание немного отличается от издания, использованного Анриет Мейер и Эдвардом Конзе, которое опубликовано в первый раз в Калькутте в 1904 году Сатис Чандра Видьябхушана. Хотя иногда мой перевод тибетского текста отличается от переводов предшествовавших мне переводчиков, я не захотел утяжелять его чтение филологическими обоснованиями и сравнениями, бесполезными и малоинтересными среднему читателю. В примечаниях я старался ограничиваться самым важным, объясняя в некоторых случаях положения буддийской доктрины или аспекты тибетской культуры, знание которых необходимо для понимания текста.

Частое использование выражений народного языка и намёков, предполагающих знание общественных условий, особого способа существования и особого культурного субстрата тибетского народа, свидетельствует о трудностях переводчика в столкновении с языком, достаточно трудным самим по себе.

Я выражаю свою самую глубокую благодарность моему учителю, профессору Намкхай Норбу Ринпоче, который помог мне прояснить многие неяcные моменты текста.

Энрико Дель-Анджело


Примечания к Введению.


1. bya chos rin chen 'phreng ba

2. См. прим. 9 к Части 1 и прим. 10 к Части 2 перевода «Учения Птиц».

3. См. прим. 1 и 2 к переводу «Учения Птиц», Часть 1.

4. rdzogs pa chen po zhang zhung snyan rgyud kyi brgyud pa'i bla ma'i rnam thar,
c. 61-62.

5. См. прим. 14 к переводу «Учения Птиц», Часть 2.


Читать "Драгоценное Собрание Учения Птиц". Часть 1.

Читать "Драгоценное Собрание Учения Птиц". Часть 2. Окончание.

Приложение. Принятый перевод тибетских наименований птиц.


Великий глухарь — gong mo.
Воробей — nas zan.
Ворон – pho rog.
Ворона — khva ta.
Галка кораллового цвета — skyung ka.
Голубь — phug ron.
Гриф — rgod po.
Гусь индийский, гусь дикий — ngang pa.
Жаворонок — lcog ga.
Журавль — krung krung.
Коршун — sking mo.
Кукушка — khu byug.
Неясыть (лесная сова) — 'ug pa.
Павлин — rma bya.
Перепел — sreg pa.
Петух — de pho.
Попугай — ne tso.
Сарыч — rgya khra nor pa.
Сова — srin bya.
Сойка — sdi sdi.
Тибетский дрозд — 'jol mo.
Трясогузка — ting ting.
Удод — pu shud.
Утка-казарка — ngur pa.
Цапля — skyar mo.

Не идентифицированы дэнмар (ldan dmar), гуру (gu ru).


Читать "Драгоценное Собрание Учения Птиц" Часть 1.

Читать "Драгоценное Собрание Учения Птиц". Часть 2. Окончание.

Комментариев нет:

Отправить комментарий